Мариам Петросян. «Дом, в котором…»
«Дом, в котором…» — необычная книга. Критики отнесли ее жанр к магическому реализму, хотя это еще и роман воспитания. На мой взгляд, это одна из лучших книг на русском языке, которые я прочла за последние 20 лет. В самом общем виде можно сказать, что это роман о жизни детей-инвалидов в интернате, где их лечат и учат с 6-ти до 18 лет. Описан последний выпускной год их жизни в интернате. Главная проблема – то, что выпускники смертельно боятся покидать свой Дом и оказаться в обычной жизни, которую они называют Наружностью.
Мариам Петросян писала роман 20 лет. Она сама не работала с детьми, не была в интернате. Она — художник. (Кстати, Петросян – правнучка художника Сарьяна и жила в Ереване на улице имени своего знаменитого предка. Все-таки талант иногда передается по наследству). Так как у Петросян нет профессионального интереса к обучению и воспитанию больных детей, то саму необычную тематику надо рассматривать как средство, чтобы проговорить о проблемах взрослых людей. Ребенок, подросток, взрослый – присмотритесь – это один и тот же человек. Внешне он изменился гораздо сильнее, чем внутренне, и те проблемы, что мучили в детстве, никуда не исчезают. Инвалидность используется как метафора для обозначения уязвимости каждого из нас, проблемы детей, боящихся перехода во взрослую жизнь – как проблемы боязни жизни, самостоятельности, одиночества, социума.
О том, что «Дом, в котором…» — книга уникальная лучше всего говорит тот факт, что она так и не получила литературных премий, хотя и выдвигалась на них, в то время, как среди читателей она уже считается культовой.
Роман – объемный, состоит из трех книг и эпилога. Печатное издание включает около 1000 страниц.
Композиционно роман построен так, чтобы тайны Дома открывались читателю постепенно. В их раскрытии участвуют трое новичков – безрукий мальчик Кузнечик, попавший в интернат в 9 лет, колясочник Курильщик, которого отправили в Дом на последний год, и сам читатель, который долго не может понять, что там и к чему.
Я же попробую изложить то, что удалось понять мне.
Дом находится в какой-то неназванной стране. Это не СССР. Большинство героев носят клички – таково правило Дома, но кое у кого имена все же называются: Ральф, Рекс, Макс, Эрик. Описана снежная зима и жаркое лето, на летние каникулы детей вывозят к морю и в горы. В общем, что-то западно-европейское, северное. Впрочем, вряд ли Петросян стремилась описать какую-то определенную страну. Никаких политических событий, бытовых примет, по которым можно судить о времени действия, нет. Разве что, телевизоры и кассетные магнитофоны – скорее всего, действие происходит в последней четверти 20 века. Упоминаются еще группа «Kiss» и «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». Таким образом, это не может быть раньше начала 70-х, но могут быть и 80-е.
Известно, что вначале, в 1870 году, это был сиротский приют для больных детей, за детьми присматривали монахини. Потом на приют дал деньги некий старик-благотворитель, оговорив, что это будет интернат закрытого типа для детей-инвалидов, которых будут учить по особой, довольно сложной программе. К моменту начала романного действия Дом находится в упадке, его собираются сносить. В Интернат принимают детей с разнообразными недугами — нарушениями опорно-двигательного аппарата, костным туберкулезом, эпилепсией, олигофренией, редкими патологиями развития. Есть там и почти здоровые дети, которых приняли за приличный спонсорский взнос – люди хотят отдохнуть от сложных детей. Некоторые родители (или другие родственники, у кого нет родителей) приезжают каждую неделю, некоторые ограничиваются звонками, появляясь только в день выпуска, есть и дети–сироты, взятые в Дом в виде исключения. Раз в неделю бывает медосмотр, но самых больных детей осматривают через день. В лечебном корпусе делают операции, протезируют, наблюдают. Случается, что некоторые дети умирают.
Учителя – приходящие. Постоянно в интернате находятся только воспитатели. Это 4-ро мужчин и трое женщин, ну, и директор, конечно. Есть подсобный персонал. Детей всего около 100 человек.
В интернате 2 корпуса – мужской и женский, лазарет. В мужском корпусе 3 этажа. Комнаты воспитанников на втором этаже, на первом учебные классы, на третьем помещения для учителей, столовая.
В этом интернате выпуск бывает не каждый год, а раз в 7 лет, и каждый выпуск ожидается с ужасом и детьми, и воспитателями, потому что не один из них еще не прошел мирно. За несколько месяцев до выпуска проводится тестирование, очень простое. Но не было случая, чтобы дети, которые свободно говорят на латыни, знают и умеют массу всего, его прошли. Почти все они нарочно заваливают тест. Приходится отпускать учителей, и отправить домой, тех, кто набрал проходной балл, чтобы дать им подготовиться к вступительным экзаменам, а остальные ждут великого и страшного Дня Выпуска.
Но такую информацию можно получить, если прийти в Дом разок с комиссией. Если же попасть туда с черного хода, то обнаружится, что дети никогда не говорят о родителях, доме, прежней жизни и учебе, и не потому, что это травмирующие темы, а потому, что они просто не входят в сферу их интересов. Воспитателей они терпят потому, что директору надо кем-то руководить, а директор нужен, чтобы интернат не закрыли. Воспитатели не лезут в жизнь детей, а дети живут стаями.
Стаями руководят вожаки.
Есть стая фазанов. Это что-то вроде ботанов – они пунктуальны, выполняют все предписания, очень беспокоятся о своем здоровье.
Есть крысы – это панки. Они постоянно дерутся, часто режут себя и друг друга. Псы носят ошейники с шипами, наверное, это кто-то вроде готов.
Птицы очень странные, их аналогом могли бы быть эмо. Они носят черное, разводят цветы и вышивают крестиком.
Еще есть бандерлоги – это что-то среднее между хиппи и какими-то около интеллектуальными течениями.
Каждая стая носит свою одежду, слушает свою музыку. Между собой стаи не враждуют, благодаря тому, что у Дома есть единый вожак. Внутри стай идет борьба за лидерство. Иногда и кто-то из вожаков претендует на роль главного. Все это заканчивается поножовщиной.
Главное содержание жизни Дома – это отношения воспитанников между собой. Они кормят, моют, выгуливают детей-олигофренов, они воспитывают младших и друг друга. Слепой кормит безрукого, безрукий рассказывает слепому, что как выглядит. Одноногий помогает безногому. Но это не значит, что в их жизни царит идиллия. Они часто жестоко дерутся, дразнят друг друга, высмеивают. Есть определенные правила, которые нельзя нарушать — неписанный Закон. Вместе с тем, дети предоставляют друг другу гораздо больше свободы, чем взрослые. В общей комнате можно держать кошек, хомяков, ворон. Можно ночью жарить сосиски, можно петь песни. Можно летом поселиться на дереве, можно в шалаше. Дети употребляют сомнительные напитки собственного изготовления и самодельные наркотики. У них есть свое «кафе», которое они сами устроили в одном из закоулков, куда воспитатели не суются, в нем они распивают кофе и подозрительные коктейли. В комнатах у старших мальчиков ночуют их подруги из женского корпуса.
Они пишут и рисуют на стенах. Стены – это и летопись, и стенгазета. Многих уже давно нет, а их рисунки живут. Например, весь роман описывают рисунки некоего Леопарда, о котором так ничего и не рассказывают. Воспитанники устраивают Ночь сказок, когда рассказывают в темноте страшные истории. И есть у них особая ночь – Самая Длинная ночь, когда время останавливается, и может произойти все, что угодно.
Но такие вольности позволяют себе только старшие. Младшие им завидуют, восхищаются, подражают и мечтают скорее вырасти.
Самое главное – здесь они не стесняются друг друга, никто никого не жалеет, не брезгует, не дает поблажек. Здесь безрукого накормят, но могут и побить – он должен научиться драться ногами.
Большая часть книги состоит из описаний их приколов, шуточек, драк, интриг. Это интересно само по себе, но между шутками-прибаутками иногда вдруг проскальзывает нечто странное, что никогда не понять постороннему.
У воспитанников есть свой фольклор, свои названия для всего. Лазарет они называют Могильником, а врачей Пауками, свое общежитие – Хламовником, кафе — Кофейником. Коридоры Дома кажутся им бесконечными. А каким еще Дом может явиться больному малышу, попавшему в интернат? Ведь такой ребенок не может весело бегать по коридорам. Дом для него — целый мир.
Для автора и для ее героев Дом — не простое здание. За 100 лет его стены впитали одиночество, страх, боль и смерть детей, их мечты, надежды, сны, галлюцинации. От этого он стал живым. Дом обрел способность перекидывать некоторых детей, которым это особенно нужно, в волшебный мир, где они будут здоровы, и где их ждут чудеса, пусть и страшные. И он дает возможность для своих избранников еще раз вернуться в исходную точку.
Есть легенда, что в доме живет старичок, который выполняет желания. Например, он дает дар уходить в другую реальность, при этом одним он дарит разбитые часы, а другим перо цапли. Те, кому досталось перо цапли, могут спокойно путешествовать между мирами. Но найти старичка трудно. Он может встретиться сам по себе, а может говорить через твоего же товарища, а может предстать грудой костей в запертой комнатушке, но 99% его не встречали ни в каком виде.
Часть детей умеет каким-то образом путешествовать на ту сторону. Они разделяются на ходоков и прыгунов. Ходоки попадают в волшебный лес, и находятся там столько, сколько хотят, в реальном масштабе времени. Прыгунов выбрасывает внезапно. Они этот процесс не контролируют. Часть из них потом ничего не помнит. Они попадают не в лес, а в городки около него. Там, как правило, для них нет ничего хорошего, кроме одного отличия – они там не инвалиды. Время для прыгунов течет не линейно – пробыл минуту, а в другой реальности — несколько лет.
Есть еще летуны. Но в последних нет ничего волшебного: они просто выходят в город. Большинство детей этого никогда не делают. Летуны приносят фотографии города, которые вызывают у воспитанников ужас — там все чужое и враждебное.
Итак, однажды в Дом приводят Кузнечика – безрукого мальчика 9 лет. До того, как он попал в интернат, он был уверен, что его все очень любят, и никто не может ему ни в чем отказать. Он был такой солнечный мальчик. Ему с самого начала оказывает покровительство воспитатель Лось. Лось – единственный воспитатель, которого дети любят — ловец детских душ. Он поручает мальчику по кличке Слепой опекать новенького. Слепой считает Лося богом. До интерната он жил в сиротском приюте, и Лось был первым (и остался единственным), кто отнесся к нему по-человечески. Он выполняет просьбу Лося. Но вот другие дети в той группе, куда Кузнечика определили, встретили его неласково. Особенно много бил его вожак – Спортсмен. Только через много лет Кузнечик узнал, в чем было дело: дети ревновали его к Лосю, который допустил непростительную для педагога ошибку — завел любимчика. Дошло до того, что Кузнечику, Слепому и еще одному мальчику, Волку, пришлось отселиться в другую комнату. С Волком Кузнечик познакомился, когда лежал в Могильнике на протезировании. Там же он подружился с мальчиком по прозвищу Смерть, которого так звали, потому что он очень сильно болел, и с девочкой Рыжей. Рыжая была еще и жуткая хулиганка. Таким образом, образовалась новая стая — сообщество Чумных Дохляков. Они принимали к себе всех аутсайдеров. Так у них появились сиамские близнецы Рекс и Макс (уже разделенные), олигофрен Слон, горбатый мальчик Горбач и Вонючка, которого за жуткие манеры, мстительность, воровство и болтливость ненавидели все остальные учащиеся и воспитатели.
Это было за 3 года до выпуска. Тогда в школе существовали 2 вожака. Девушка одного из вожаков влюбилась во второго. Кузнечик носил письма влюбленным , и был в самой гуще событий.
В ночь выпуска младших заперли, а старшие устроили кровавую бойню. Погибло много детей и Лось. Когда Кузнечик увидел лужу крови, он вдруг очутился на другой стороне реальности. Там он пробыл три года, был рабом, кормил доберманов, подвергался побоям. Он вернулся повзрослевшим и почему-то лысым. А со стороны это выглядело так, что мальчик упал в обморок, заболел, а потом у него выпали волосы. После этого случая его стали звать Сфинксом.
Эпизодов детства Сфинкса в романе немного. Все основные события связаны с новым выпускным годом.
Теперь Сфинксу 18 лет. Вожаком в Доме и в стае является Слепой. Он – ходок и умеет видеть чужие сны. Благодаря этому он все знает. Этот дар он получил от волшебного старичка. Слепой ненавидит Наружность. Он там не бывает. Один раз его туда вывезли – он чуть не задохнулся. В их стае остался Вонючка, который теперь зовется Шакал Табаки. Он стал любимцем публики – шутник, выдумщик, трикстер.
Спортсмен тоже в их стае, его теперь его зовут Черный. Он подчиняется Слепому, хотя очень его не любит. У Черного своя теория спасения. Он считает, что инвалиды могут выжить в Наружности, если станут держаться друг друга, упорно трудится.
Один из сиамских близнецов умер, а другой стал вожаком птиц. Теперь он Стервятник.
Смерть тоже выбился в люди – он вожак у крыс. Его новая кличка – Рыжий.
Волк ненавидит Слепого, хочет быть лидером, но открыто не выступает.
Еще в этой стае живет мальчик Лорд. Он в интернате около 2-х лет и отличается необыкновенной красотой. Лорд – колясочник. Он потенциальный ходок, но не знает об этом.
Не так давно попал в стаю и загадочный Македонский. Он умеет творить чудеса, но Сфинкс просил его не делать этого. Македонского отправили в Дом, потому что его родители его боялись. Он совершенно здоров (за исключением редких эпилептических припадков) и помогает всем больным и увечным.
Идет борьба за власть. Трое Крыс пытались свергнуть Рыжего, порезали его, но проиграли, и их отправили то ли домой, то ли еще куда (Один, правда, скрывался в Доме).
Вожак псов, Помпей, вызывает Слепого на бой, и Слепой его убивает. Вожаком псов становится Черный.
А Волк внезапно умирает, неизвестно отчего. Потом выясняется, что его убил Македонский за то, что он шантажировал его тем, что всем расскажет о его способностях исцелителя. А Македонский большую часть своего детства протаскался с дедом по городам и селам, где дед за деньги заставлял его исцелять недужных. Это он уже потом вернулся к родителям.
В эту кашу попадает новенький воспитанник Курильщик. Ему уже 17 лет, он вырос совершенно в других условиях, и все, что он видит в Доме, ему дико. Товарищи по комнате кажутся ему полными психами, особенно, когда он увидел, как Слепой зарезал вожака Псов. Его глазами читатель наблюдает за жизнью интерната. Только к концу романа Курильщик и читатель понимают, что Слепой и другие действительно могут уходить в другую реальность, что чудеса существуют.
В день выпуска Слепой уводит часть ребят с собой. Его основная мысль та, что им нечего жить калеками в жестоком мире. Он увел всех малышей и всех слабоумных, а также тех, кто его просил. Но не всех он смог протащить целиком — большинство просто впали в кому. Их тела спят , но их души в других реальностях. Но часть детей пропали совсем, в том числе сам Слепой, Табаки, Македонский, Горбач, Лорд, Рыжая, Македонский, Стервятник. Причем, о некоторых сразу забыли. Например, о Шакале Табаки. Оказалось, что он и был тем самым волшебным старичком.
Черный увез своих псов и часть крыс на автобусе, они прятались до совершеннолетия, а потом стали жить общиной. Вместе с ними уехал Рыжий.
И только несколько детей ушли с родителями, в том числе Курильщик и Сфинкс. Сфинкс отказался уйти со Слепым.
Прошло больше 20 лет. Дом снесли.
Сфинкс стал психологом, а Курильщик художником.
Рыжий выжил из общины Черного. Община живет нормально.
Спящие так и спят. Их навещает только Рыжий. А на другой стороне реальности всех маленьких и слабоумных отдали хорошим людям – ведь там они уже не инвалиды. Когда ребенку находят приемных родителей, из больницы исчезает один из спящих. Рыжая с Толстым, который стал младенцем, ждет Лорда.
Сфинкс вначале сильно жалел, что не ушел с остальными. Однажды он не выдержал одиночества и пошел к развалинам Дома. И там он нашел перо цапли. Так Сфинкс получил возможность жить в 2-х мирах. Он нашел в той реальности Слепого-мальчика, усыновил его и хочет научить любить Наружность. Он думает, что если бы Наружность была добрее к Слепому в детстве, то многое плохое не случилось бы.
А на другом витке времени существует новый Дом, и в нем те же дети. Только теперь они счастливы.
Улица. Накрытый стол. Несколько пирующих мужчин и женщин.
Молодой человек
Почтенный председатель! я напомню
О человеке, очень нам знакомом,
О том, чьи шутки, повести смешные,
Ответы острые и замечанья,
Столь едкие в их важности забавной,
Застольную беседу оживляли
И разгоняли мрак, который ныне
Зараза, гостья наша, насылает
На самые блестящие умы.
Тому два дня наш общий хохот славил
Его рассказы; невозможно быть,
Чтоб мы в своем веселом пированье
Забыли Джаксона! Его здесь кресла
Стоят пустые, будто ожидая
Весельчака — но он ушел уже
В холодные подземные жилища…
Хотя красноречивейший язык
Не умолкал еще во прахе гроба;
Но много нас еще живых, и нам
Причины нет печалиться. Итак,
Я предлагаю выпить в его память
С веселым звоном рюмок, с восклицаньем,
Как будто б был он жив.
Председатель
Он выбыл первый
Из круга нашего. Пускай в молчаньe
Мы выпьем в честь его.
Молодой человек
Да будет так!
Все пьют молча.
Председатель
Твой голос, милая, выводит звуки
Родимых песен с диким совершенством;
Спой, Мери, нам уныло и протяжно,
Чтоб мы потом к веселью обратились
Безумнее, как тот, кто от земли
Был отлучен каким-нибудь виденьем.
Мери
(поет)
Было время, процветала
В мире наша сторона:
В воскресение бывала
Церковь божия полна;
Наших деток в шумной школе
Раздавались голоса,
И сверкали в светлом поле
Серп и быстрая коса.
Ныне церковь опустела;
Школа глухо заперта;
Нива праздно перезрела;
Роща темная пуста;
И селенье, как жилище
Погорелое, стоит, —
Тихо все. Oдно кладбище
Не пустеет, не молчит.
Поминутно мертвых носят,
И стенания живых
Боязливо бога просят
Упокоить души их!
Поминутно места надо,
И могилы меж собой,
Как испуганное стадо,
Жмутся тесной чередой!
Если ранняя могила
Суждена моей весне —
Ты, кого я так любила,
Чья любовь отрада мне, —
Я молю: не приближайся
К телу Дженни ты своей,
Уст умерших не касайся,
Следуй издали за ней.
И потом оставь селенье!
Уходи куда-нибудь,
Где б ты мог души мученье
Усладить и отдохнуть.
И когда зараза минет,
Посети мой бедный прах;
А Эдмонда не покинет
Дженни даже в небесах!
Председатель
Благодарим, задумчивая Мери,
Благодарим за жалобную песню!
В дни прежние чума такая ж, видно,
Холмы и долы ваши посетила,
И раздавались жалкие стенанья
По берегам потоков и ручьев,
Бегущих ныне весело и мирно
Сквозь дикий рай твоей земли родной;
И мрачный год, в который пало столько
Отважных, добрых и прекрасных жертв,
Едва оставил память о себе
В какой-нибудь простой пастушьей песне,
Унылой и приятной… Hет, ничто
Так не печалит нас среди веселий,
Как томный, сердцем повторенный звук!
Мери
О, если б никогда я не певала
Вне хижины родителей моих!
Они свою любили слушать Мери;
Самой себе я, кажется, внимаю,
Поющей у родимого порога.
Мой голос слаще был в то время: он
Был голосом невинности…
Луиза
Не в моде
Теперь такие песни! Но все ж есть
Еще простые души: рады таять
От женских слез и слепо верят им.
Она уверена, что взор слезливый
Ее неотразим — а если б то же
О смехе думала своем, то, верно,
Все б улыбалась. Вальсингам хвалил
Крикливых северных красавиц: вот
Она и расстоналась. Ненавижу
Волос шотландских этих желтизну.
Председатель
Послушайте: я слышу стук колес!
Едет телега, наполненная мертвыми телами. Негр управляет ею.
Ага! Луизе дурно; в ней, я думал,
По языку судя, мужское сердце.
Но так-то — нежного слабей жестокий,
И страх живет в душе, страстьми томимой!
Брось, Мери, ей воды в лицо. Ей лучше.
Мери
Сестра моей печали и позора,
Приляг на грудь мою.
Луиза
(приходя в чувство)
Ужасный демон
Приснился мне: весь черный, белоглазый….
Он звал меня в свою тележку. В ней
Лежали мертвые — и лепетали
Ужасную, неведомую речь….
Скажите мне: во сне ли это было?
Проехала ль телега?
Молодой человек
Ну, Луиза,
Развеселись — хоть улица вся наша
Безмолвное убежище от смерти,
Приют пиров, ничем невозмутимых,
Но знаешь, эта черная телега
Имеет право всюду разъезжать.
Мы пропускать ее должны! Послушай,
Ты, Вальсингам: для пресеченья споров
И следствий женских обмороков спой
Нам песню, вольную, живую песню,
Не грустию шотландской вдохновенну,
А буйную, вакхическую песнь,
Рожденную за чашею кипящей.
Председатель
Такой не знаю, но спою вам гимн
Я в честь чумы, — я написал его
Прошедшей ночью, как расстались мы.
Мне странная нашла охота к рифмам
Впервые в жизни! Слушайте ж меня:
Охриплый голос мой приличен песне.
Многие
Гимн в честь чумы! послушаем его!
Гимн в честь чумы! прекрасно! bravo! bravo!
Председатель
(поет)
Когда могущая Зима,
Как бодрый вождь, ведет сама
На нас косматые дружины
Своих морозов и снегов, —
Навстречу ей трещат камины,
И весел зимний жар пиров.
Царица грозная, Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой….
Что делать нам? и чем помочь?
Как от проказницы Зимы,
Запремся также от Чумы!
Зажжем огни, нальем бокалы,
Утопим весело умы
И, заварив пиры да балы,
Восславим царствие Чумы.
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении Чумы.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
Итак, — хвала тебе, Чума,
Нам не страшна могилы тьма,
Нас не смутит твое призванье!
Бокалы пеним дружно мы
И девы-розы пьем дыханье, —
Быть может… полное Чумы!
Входит старый священник.
Священник
Безбожный пир, безбожные безумцы!
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мрачной тишиной,
Повсюду смертию распространенной!
Средь ужаса плачевных похорон,
Средь бледных лиц молюсь я на кладбище,
А ваши ненавистные восторги
Смущают тишину гробов — и землю
Над мертвыми телами потрясают!
Когда бы стариков и жен моленья
Не освятили общей, смертной ямы, —
Подумать мог бы я, что нынче бесы
Погибший дух безбожника терзают
И в тьму кромешную тащат со смехом.
Несколько голосов
Он мастерски об аде говорит!
Ступай, старик! ступай своей дорогой!
Священник
Я заклинаю вас святою кровью
Спасителя, распятого за нас:
Прервите пир чудовищный, когда
Желаете вы встретить в небесах
Утраченных возлюбленные души.
Ступайте по своим домам!
Председатель
Дома
У нас печальны — юность любит радость.
Священник
Ты ль это, Вальсингам? ты ль самый тот,
Кто три тому недели, на коленях,
Труп матери, рыдая, обнимал
И с воплем бился над ее могилой?
Иль думаешь, она теперь не плачет,
Не плачет горько в самых небесах,
Взирая на пирующего сына,
В пиру разврата, слыша голос твой,
Поющий бешеные песни, между
Мольбы святой и тяжких воздыханий?
Ступай за мной!
Председатель
Зачем приходишь ты
Меня тревожить? Не могу, не должен
Я за тобой идти: я здесь удержан
Отчаяньем, воспоминаньем страшным,
Сознаньем беззаконья моего,
И ужасом той мертвой пустоты,
Которую в моем дому встречаю —
И новостью сих бешеных веселий,
И благодатным ядом этой чаши,
И ласками (прости меня, господь)
Погибшего, но милого созданья…
Тень матери не вызовет меня
Отселе, — поздно, слышу голос твой,
Меня зовущий, — признаю усилья
Меня спасти… старик, иди же с миром;
Но проклят будь, кто за тобой пойдет!
Mногие
Bravo, bravo! достойный председатель!
Вот проповедь тебе! пошел! пошел!
Священник
Матильды чистый дух тебя зовет!
Председатель
(встает)
Клянись же мне, с поднятой к небесам
Увядшей, бледною рукой — оставить
В гробу навек умолкнувшее имя!
О, если б от очей ее бессмертных
Скрыть это зрелище! Меня когда-то
Она считала чистым, гордым, вольным —
И знала рай в объятиях моих…
Где я? Святое чадо света! вижу
Тебя я там, куда мой падший дух
Не досягнет уже…
Женский голос
Он сумасшедший, —
Он бредит о жене похороненной!
Священник
Пойдем, пойдем…
Председатель
Отец мой, ради бога,
Оставь меня!
Священник
Спаси тебя господь!
Прости, мой сын.
Уходит. Пир продолжается. Председатель остается, погруженный в глубокую задумчивость.
Роберт И. Говард «Дом Арабу»
С первых строк рассказа, веет классикой. Оно и понятно, ведь автор Роберт Говард, которого большинство людей считают отцом-основателем жанра фэнтези.
Рассказ о воине Пиррасе, типичном викинге, готовом в любую минуту рубить всех неприятелей в суп, который исколесил весь мир и осел в царстве шумеров, став предводителем армии наемников. Однако после убийства жреца враждебного племени, он словно проклят: ему снятся кошмары, мерещатся ядовитые змеи. Вот, Пиррас и решает во всем этом разобраться.
Рассказ представляет собой синтез мифологии, истории и воображения самого Говарда. «Дом Эрейбу» — яркий представитель темного фэнтези. Здесь приходится опуститься на самое дно самого глубокого ущелья, чтобы через витиеватость предложений автора ощутить всю глубину и мощь тьмы. Дом Эрейбу – место, откуда нет выхода назад. Там царит практически осязаемая тьма, где светлячки не светятся, а лишь являются более светлым оттенком черного. Однако Пиррас настроен крайне решительно.
По атмосферности, «Дом Эрейбу» напоминает мне рассказы Вагнера про Кейна: тоже классика, та же монументальность, возвышенность, тотальный мрак, всепоглощающая мгла.
Не люблю слова пафос, тем более по отношению к Говарду это будет выглядеть оскорбительно. Я предпочитаю слово «возвышенность»: чувств, поступков, слова и т.д. Понятно, что написано все с размахом, солидностью и склонностью к гигантизму: здесь нет мелких деталей, нет виньеток, филигранных узоров – только стотонные монолиты, колонны, чудовищной силы удары, презренные людишки, восклицания и «Давай посмотрим, сумеешь ли ты мечом закончить дело, начатое мерзкими чарами и предательством!».
Говард восхваляет торжество свободы вольного человека. Однако концовкой он больше поднимает вопросов, чем дает ответов. Концовка: а) какая-то необдуманная, решенная с кондачка; б) нелогичная; в) непонятная. В общем, с мотивами поступков не совсем все в порядке, да и определенные исторические нестыковки можно отыскать, забив адрес wiki…, но не буду раскрывать все карты.
Тем не менее, было приятно дотронуться к классике жанра, почувствовать атмосферу рассказа, которая всегда играет для меня важную роль.
7 способов описать жуткое место
Cтрах перед неизвестностью
Если нам надо нагнать на читателей жути, самый верный способ — это задействовать страх перед неизвестностью.
Когда люди сталкиваются с необъяснимым явлением, пусть даже вымышленным, у них автоматически возникает нужная нам реакция.
Способ 1. “Неправильный” цвет
Представьте себе больничную палату, выкрашенную в кроваво-красный цвет. А как насчет детской комнаты грязно-болотного цвета? Плитка на кухне — с веселыми алыми горошинами, подозрительно напоминающими капли крови… Милая девушка с белыми зрачками — как у вареной рыбы…
Все это выглядит “неправильно”, и поэтому тревожит подсознание читателя.
Способ 2. Несоответствие месту или ситуации
Допустим главный герой входит в помещение — в самую обычную комнату, оглядывается кругом и вдруг обнаруживает… нечто. Например, присохший к стене маленький кусочек мяса или дверную ручку, привинченную не к двери, а к стене.
Подозрительный объект одновременно вызывает и любопытство и тревогу, и читателю уже трудно оторваться от книги — ему хочется узнать, что будет дальше.
Способ 3. Подозрительные действия
Действия и звуки, которые явно не соответствуют обычному порядку вещей, действуют на наше подсознание аналогичным образом, но только еще в большей степени. Если что-то движется “неправильно”, у нас в мозгу мгновенно зажигает “сигнал опасности”.
Представьте себе, что поверхность стола, за которым вы сидите, вдруг начинает пузыриться и трескаться. Все это страшно только потому, что необъяснимо (ну и стол, разумеется, жалко — все-таки он денег стоит).
Покопайтесь в своих кошмарах: что вас больше всего пугало? Мне однажды приснилось, что у моей собаки разом выпали все зубы.
Способ 4. Зловещий предмет
Есть ряд предметов, которые по определению выглядят подозрительно для нашего подсознания:
- Зеркала (как портал в иную реальность)
- Плотные портьеры (кто знает, что за ними скрывается)
- Запертые двери
- Грязные, растрепанные куклы (наше подсознание вообще не любит, чтобы детство ассоциировалось с упадком, смертью и тленом).
- Раковина или бассейн с подозрительной жидкостью
- Сломанные перила на большой высоте
Вещи, связанные со смертью и болью
- Атрибуты похорон и траура
- Шприцы
- Грязные бинты
- Кости
- Пятна крови
- Погибшие растения
- Искусственные цветы (мелочь, но довольно символичная)
Все, что связано со зловещими суевериями
- Черные кошки
- Число 13
- Безобразные старики и старухи, похожие на злых колдунов
Все, что связано с покинутым жильем
- Развалины
- Заброшенные дома
- Толстый слой пыли
- Треснутые стекла
- Заколоченные двери
Способ 5. Ассоциации и метафоры
Можно заострить внимание читателей на объектах, которые служат предостережением герою. Это может быть, например, мертвая бабочка, застрявшая в паутине, или мигающий ярко-красный знак над запертой дверью — “Выхода нет”.
Способ 6. Слова-ключи
Множество слов в русском языке несут в себе “мрачный заряд”. Сами по себе такие слова никого не напугают, но в комбинации с нужными образами они могут дать очень мощный эффект. Например:
- Склизкий
- Мрачный
- Утробный
- Могильный
- Заплесневелый
- Жуткий и пр.
Составьте список прилагательных и наречий, связанных с угрозой, тревогой, смертью и разложением и у вас получится “словарь ужастика”, который можно адаптировать к вашему сюжету.
Способ 7. Игра на древних инстинктах человека
Тьма, ночной лес, кладбища, глаза хищника, светящиеся во тьме, тусклое освещение, запахи тлена и т.п. по определению вызывают в человеке страх.
Пусть это звучит банально, но это работает, потому что мы никуда не денемся от инстинктов, которым многие тысячи лет. Все, что пугало наших далеких предков, жмущихся к костру во мраке пещеры, до сих пор пугает и нас.
Полезный совет
Если вы хотите показать читателям жуткое место, описывайте его с точки зрения персонажа, который уже воспринимает мир в определенном ключе. Он замечает не все подряд, а только то, что имеет для него особый, зловещий смысл.
Одно дело, если ваш читатель смотрит на происходящее с точки зрения стороннего наблюдателя, и совсем другое — если он вжился в образ героя и переживает за него, как за самого себя.
Часть читателей, несомненно, не согласится с данным утверждением. Мне не единожды доводилось слышать о том, что завеса тайны и трепета, окутывающая эту историю, во многом наиграна и является ничем иным, как плодом воображения особо впечатлительных фанатов. Что же, Ваше мнение имеет право на существование и оспаривать его не имеет смысла, тем более при том факте, что я причисляю себя к тому самому числу впечатлившихся.
Я хочу высказаться о другом. О разнице восприятий, которая имеет место быть всегда, везде, и тот факт, что количество прочитавших эту книгу принято в узких кругах делить на «тех, кого принял Дом» и «тех, кого Дом не принял», по моему мнению, может служить доказательством. Уже после этого начинается градация на то, кто и как его понял и понял ли вообще. Эту тему я затрагивать не собираюсь вовсе, это тот самый темный лес, о котором лучше не говорить всуе.
Дом – это не книга в три тома. Дом – это не вселенная и не фандом. Дом – это состояние уюта, ощущение причастности к тому, что ты читаешь, и что происходит на страницах. Это интуитивное понимание происходящего и узнавание с первых страниц. Узнавание чего-то родного.
Это действительно книга для тех, кто тонко чувствует этот мир, для тех, кому свойственно раниться об него и во многом это также спасение, которое может научить в этом мире жить. Потому что знакомство с собой так же важно, как знакомство с жизнью.
В общем, если Вы «совсем нежеланный ребенок больного времени» и у Вас «нет ни дома, ни имени – ничего», и если дом родной для Вас – не дом вовсе, то попробуйте познакомиться с Серым Домом, что стоит на окраине города, одинокий и будто чуждый всему, что осталось вокруг. Слишком старый и слишком живой.
Протяни руку. Он холодный, солнце не трогает его.
Десять лет Дома. О большом романе Мариам Петросян
В 2019 году роману «Дом, в котором…» исполнилось десять лет. Это вдвое меньше, чем ушло у Мариам Петросян на создание рукописи. Спустя десятилетие его всё ещё читают, перечитывают и помнят. В России вышло три переиздания, за границей — переводы на десять языков.
В 2009 году «Дом, в котором…» просто взорвал отечественный литературный процесс. Оценки колебались от резкой критики до безумного восхищения. Появилась целая мини-субкультура «домовцев», которые образовывали «стаи» для разыгрывания сцен из романа.
Особо фанатичные читатели уверены, что если тебе понравилась книга, — «Дом» тебя «принял», а если нет — «не впустил». Такое пошленькое объяснение они предлагают новичкам, запутавшимся в тексте, а потом бросающимся искать ответы на многочисленные вопросы. Да, после первого прочтения они неизбежны. Давайте попробуем выяснить, почему этот неоднозначный роман стал одной из вершин современной российской литературы.
Мариам Петросян женщина красивая и скромная. Она не считает себя писательницей. В своем родном Ереване Мариам домохозяйка, воспитывает двоих детей. В девяностых она работала художником-оформителем в «Арменфильме», а потом на время перебралась в московский «Союзмультфильм», где сотрудничала с великим аниматором Робертом Саакянцем.
До сих пор писательницу приглашают в Россию на читательские встречи. Фанаты каждый год задают одинаковые вопросы о «Доме». Что такое Изнанка? Планируются ли новые книги? Будет ли экранизация? Нет, новых книг не планируется, отвечает Мариам, после чего выпускает забавную «Сказку про собаку, которая умела летать» и два плохих рассказа.
«Дом, в котором…» — роман об интернате для детей-инвалидов, где воспитанники творят чудеса, перемещаются в другие миры (так называемая Изнанка Дома). А ещё курят, пьют, дерутся, употребляют наркотики, занимаются сексом, убивают друг друга. Мир Дома полон мельчайших деталей, причудливых описаний, множества персонажей, поэтому мозаику сюжета практически нереально собрать с первого прочтения. Может показаться, что сюжета вообще нет. На самом деле есть. Это судьба Серого Дома. Он трансформирует своих детей, в то же время изменяясь сам, как живой организм.
Мальчики и девочки, попадая туда, перестают быть калеками, но при этом физические и умственные недостатки никуда не исчезают. Внешнюю инвалидность становится не видно под огромной силой духа, вызывающей одеждой, безумным для «нормального» человека мироощущением героев. Все они сливаются в коллективном бессознательном, которое локализуется в стенах Дома. Одушевлённое здание диктует свои законы выживания, хотя воспитанникам кажется, что они их сами изобрели.
«Дом» — это даже не книга в привычном понимании. Текст писался не с расчётом на гонорар, а для себя, мужа и подруги. Был важен только процесс — живущая по своим законам вселенная, куда Мариам Петросян ныряла, чтобы на время скрыться от постсоветской безысходности. Тогда ей было двадцать с небольшим лет.
А в нулевых писательница родила двоих детей, бросила карьеру художника, решила стать домохозяйкой. Настоящему творцу одного мира всегда мало. Мариам не забыла о своих детях из дома вымышленного: Слепой, Сфинкс, Рыжий, Стервятник, Курильщик и все остальные. Мариам признавалась, что в какой-то момент герои зажили своей жизнью, а она стала летописцем, переносящим их судьбы на бумагу.
Ближе к 2009 году каким-то чудом рукопись попала к издателю. Произведение ещё не было закончено, да и не предполагалось никакого конца. Это была практика, чем-то напоминающая алхимию, где все процессы бесконечны. Но у издательства были свои требования. Как в наши годы издавать книгу без финала? Это же вам не Кафка какой-нибудь. В итоге развитие самотекущего мира пришлось оборвать.
Неспроста Мариам не считает себя писательницей. По всем законам она писала неправильно, давала персонажам идти в любых направлениях и тянуть за собой сюжет. У профессионалов с самого начала принято знать концовку, основные драматургические события. Конечно, можно вспомнить самодвижущийся сюжет Гюстава Флобера. Однако это был ювелирно отточенный стилистический приём, не похожий на метод Мариам Петросян. Рукопись насчитывала несколько тысяч страниц. Автор говорила, что там был полный хаос из несогласующихся сюжетных кусков. Может быть, поэтому в конечном варианте книги остались заметные швы. Но единый стиль всё же есть. И он очень крутой. Это первая причина художественной ценности книги.
Теперь подробнее о стиле. Для текста характерны короткие предложения, в основном до шести слов. Практически нет союзов. Герои изъясняются, размышляют цепочками экспрессивных парцеллированных фраз в режиме online. Никакого прошедшего и будущего времени (почему так, расскажу позднее). Синтаксическая структура романа подражает разговорной речи. Удивительно, но от этого текст не делается тупым, а наоборот — изящным, невероятно живым.
В результате мы получаем великолепно прописанных персонажей. То же самое с обстановкой Дома. Как будто оказываешься в одной спальне с героями, лежишь на общей гигантской кровати, закутавшись в одеяло, ощущаешь его тепло. Отчётливо слышишь запахи благовоний и душераздирающее соло Джимми Пейджа из магнитофона. Вокруг кипит жизнь состайников. Неходячий, но похожий на молодого Боуи колясник Лорд, взбирается на подоконник с ловкостью акробата. Вожак дома — Слепой, — бледный, словно призрак, неслышно уходит в темноту ночных коридоров. Услужливый Македонский заваривает ароматный кофе, звенит мокрыми, только что вымытыми чашками. Табаки копается в громадной куче хлама, которая заполонила полкомнаты.
Погружение настолько глубоко, что ясно видишь быт жителей Дома в огромном количестве причудливых деталей: нагромождения надписей и рисунков на коридорных стенах, холодный свет Могильника, грязное бельё Слепого, жилетки Табаки безумных цветов, которые он носит слоями по четыре штуки. Создаётся ощущение, что смотришь кино и в то же время понимаешь, что такого никто не снимет. Вот второе доказательство писательского таланта Мариам Петросян.
Прошедшее и будущее время действительно встречаются в романе очень редко. По законам Дома бестактно вспоминать Наружность (мир за пределами Дома), потому что страшнее неё нет ничего.
«Привет всем выкидышам, недоноскам и переноскам… Всем уроненным, зашибленным и недолетевшим! Привет вам, „дети стеблей“!»
Такая надпись на стене Дома встречает новичков. В обществе мы в основном сталкиваемся с отвержением. Искать работу, друзей, заводить романтические отношения — сколько раз нас должны отсеять, прежде чем принять? А к инвалидам мир особенно жесток. Дом же принимает их такими, какие они есть. Он не унижает, не требует и не предаёт. Он словно нежная мать, которой эти дети лишены.
У Дома есть второе дно — Изнанка, параллельный мир. Туда могут перемещаться некоторые дети под воздействием эмоционального потрясения или наркотиков. Место делает их полноценными: колясники могут ходить, а слепые видеть. Изнанка напоминает знаменитую страну — США со своими хайвеями, придорожными закусочными, одноэтажными идиллическими городками. Почему так, вполне ясно. Что, если не Америка ассоциируется с dreamplace, куда все хотят попасть? А ещё есть Лес — особое место в Изнанке, своей атмосферой напоминающее пейотные трипы Кастанеды. Туда путь открыт только единицам.
Двоемирие Дома легко понять через персонажей. Есть Курильщик, который верит только своим глазам, воспринимает действительность цветовыми пятнами и геометрическими фигурами. Не видел — значит, не бывает. Поэтому любые упоминания о мистической стороне он встречает раздражением — думает, над ним издеваются. Неслучайно впоследствии он стал известным художником. Зрительная фиксация действительности, опирающаяся на логику и скептицизм, делает его неспособным видеть другую сторону. Повествование начинается от лица чуждого законам Дома Курильщика, который формально знакомит нас с местностью и персонажами, а потом передается опытным домовцам, чтобы глубже и с разных сторон показать мир. Полная противоположность Курильщику — вожак Дома Слепой. Своим внутренним зрением он видит больше, чем другие. В Лес путешествует с лёгкостью, без всяких стимулирующих средств. В Слепом можно угадать черты славянского волхва: колдуна, наделенного магическим знанием, зачастую слепого, связанного с богом Велесом. Третий ключевой персонаж — Сфинкс. Он одинаково принадлежит обоим мирам. В какой-то момент ему даже удаётся одновременно оказаться и там, и там. Сфинкс не стремится попасть в Изнанку, предупреждает других об её опасности.
Как и в случае со Слепым, мифологические прототипы можно найти и в других персонажах. Например, Властелин времени Шакал похож на египетского собакоголового бога Анубиса, проводником в мир мёртвых и обладателя дара предвидения. Один из даров Шакала — перо цапли, напоминает перо египетской птицы-феникса Бену, которая также изображалась в виде цапли, олицетворяла веру в новую жизнь, возрождение после смерти. Узнаёте сходство?
Мои любимые моменты романа — это интермедии с описаниями Хламовника и Чумных Дохляков. Какие там были сцены! Вонючка — мой любимый персонаж. Как было здорово, когда он переезжал к Чумным Дохлякам со своим хламом. А как он требовал от директора отдать посылки! На протяжении всей книги я много раз ловил себя на том, что от удовольствия несколько раз перечитываю одни и те же предложения. Не помню, чтобы так было с какой-либо другой книгой. Вот ещё один плюс автору.
Время подводить итоги. До этого я говорил о достоинствах произведения: восхитительно прописанный быт и персонажи, естественность стиля, обилие по-настоящему крутых сцен. Это делает роман очень достойным. В нём чувствуется искренность, потому что он был написан только для себя. Однако в начале я упомянул, что книга неоднозначная. И вот почему:
- Мне не нравится Изнанка. Она тяжеловесна и скучна в сравнении с реальностью. Границы между мирами вообще нет. Например, у Кастанеды переход «на ту сторону» чётко обозначен, ему предшествует ритуал. А у Петросян можно запутаться. Одно предложение заканчивается и тут же без всяких предупреждений мы переносимся в Изнанку. Меня это раздражало, хотя и было объяснимо с точки зрения задачи автора, её желания показать полное слияние обоих миров.
- Роман неровный. Язык местами топорный, грубый. Иногда диалоги персонажей, которые задумывались глубокомысленными, выглядят пустыми. Особенно хочу выделить Табаки. В его рассуждениях, кричалках и песнях я ничего не увидел, кроме графомании. За исключением этого:
- Некоторые сюжетные линии обрываются, персонажи куда-то неожиданно пропадают.
- Развитие истории склеено кусками. Часто не хватает логичного перехода между сценами.
«Жизнь не течёт по прямой. Она — как расходящиеся по воде круги. На каждом круге повторяются старые истории, чуть изменившись, но никто этого не замечает. Никто не узнаёт их. Принято думать, что время, в котором ты, — новенькое, с иголочки, только что вытканное. А в природе всегда повторяется один и тот же узор. Их на самом деле совсем не много, этих узоров»
Я думаю, все эти недостатки объясняются тем, что роман писался почти двадцать лет, причём кусками, с большими перерывами во времени. К тому же не для публикации. Момент издания книги для Мариам Петросян наступил слишком неожиданно. За год она должна была отредактировать тысячи страниц рукописи, выкинуть лишнее и придумать концовку. Легко ли это после двадцати лет работы над текстом, предполагавшимся бесконечным?
«Дом, в котором…» — роман яркий и уникальный. Эта книга не для успешных экстравертов, имеющих кучу друзей, несколько бизнесов и горные лыжи по выходным. Не для тех, кто в детстве был обласкан заботой любящих и умных родителей, а теперь ведёт яркую, насыщенную жизнь, где нет места одиночеству. «Дом» — история для сомневающихся, блуждающих в тяжёлых поисках своего места в мире. Это вселенная, в которой можно найти удивительных друзей, скрыться от гнёта безразличной реальности, чего желают очень многие в нашей стране. Пожалуй, поэтому роман до сих пор популярен.
И конечно же:
«Мальчики, не верьте, что в раю нет деревьев и шишек. Не верьте, что там одни облака. Верьте мне, ведь я старая птица, и молочные зубы сменила давно, так давно, что уже и не помню их запах.
Мысленно с вами всегда. Ваш папа Стервятник»
Стивен Эриксон «Врата Мёртвого Дома»
Ох, это было великолепно.
Позволю себе своеобразный комплимент — последние 200 страниц романа начисто испортили мне настроение. Линией Колтейна. Я на форуме писал про противную сцену в Хиссаре. Мне тогда сказали, что я не читал концовки. Ну да, прочел. Ну да, согласен.
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)Вообще, двойное предательство у врат Арэна, совершенное над Колтейном и Дукером, сделало меня в угнетение. И если скупой характер Колтейна выдержан все так же, твердо и непокорно, то за историком Дукером было трудно наблюдать. Видя, как он, стоя на стене города, смотрит, как погибают его товарищи, это тяжело. Мужик реально сломался и положил на все. И пофиг ему уже было на все, вот и убил аристократа, вот и пошел на казнь как в магазин. Разве одинокий человек многое потеряет? Не думаю.
Вся сцена сражения
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)близ Арэна трудна. 400 человек, окруженные многотысячной армией, высящиеся, несмотря ни на что, знамена… Ох, боже, я обожаю и ненавижу это. Я, стало быть, восприимчив.
Эриксон пишет мастерски. Очень богатый образный язык, очень достоверный мир. Ругают за плоскость персонажей, а они, скорее, скупые и небогатые на эмоции в силу темного мира, а не потому, что Эриксон НЕ СМОГ. Хо-хо, вы поглядите, что он создал. Не думаю, что ему было бы не под силу.
Конечно, после того как закончились линии Колтейна и Дукера, читать дальше было не особо интересно. Да и автор, как мне показалось, ударился в некий сумбур, существенно убыстрив действо. Ну или я просто слишком впечатлился бойней, что дальше уже потерял некую долю интереса…
Поражаюсь автору. Множество любопытнейших героев со своими особенностями, множество фишек и сил. Обидно, что я пока так и не понял принцип Путей, что сие такое и как работает. После Сандерсона воспринимать непрописанную систему магии вообще сложно — тот-то знатный любитель дотошных принципов работы. Уж простите, что я в сумбур, просто сказать хочется многое, а как не забыть — не знаю.
Встреча с императрицей показалась странной.
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)Такой-то облом для Калама.
Опять-таки, сумбурно все. Как и сцена с Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)Котильоном и расфасовыванием трелля, яггута, Апсалар и прочих по разным кускам мира… Апт служит роялем-палкой-выручалкой, приходя на помощь то тут, то там.
Так, еще по героям.
Искарал весьма экстравагантен в своих выражениях. Читать его было забавно. Капитан «Затычки» понравился манерой речи. Конечно же, САПЕРЫ. Вот кто разбавлял гнетущее чувство приближающегося сражения. Молва о них, само поведение ребят, даже описания, а также фишка про растяпу-капитана — все это создает классный целостный образ команды-организма. Я еще не встретился с ними, но уже по одним разговорам в лагере проникся к ним душой.
И здесь плавно к юмору. Две самые запоминающиеся сцены, это шутка капитана Сна, когда ему
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)разворотило нахрен морду, оторвав нос, вырвав глаз и прочие ужасы, а он такой хмыкает, мол, зато зубы целы
, ну и сцена Колтейна с Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)капитаном саперов, которого «возвели»-разжаловали в ранг сержанта
. А также дальнейшие шутеечки на эту тему. Классно. Такой юмор уместен и нужен.Атмосфера великолепна. Тяжкая, душная, мрачная, темная. 90 % атмосферы создают диалоги. Манера речи. Почти нет восклицательных знаков, преимущественно короткие обрывочные фразы. Например.
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)(Калам зашивает раны капитана «Затычки»)
— Теперь дело за вами.
— И лейтенантом.
Капитан сумел улыбнуться, не открывая глаз.
— Хорошо.
Калам отодвинулся, потянулся за бинтами.
— Почти конец уже.
— Мне тоже.
(Также разговор между ними)
— Об этом мы позаботимся, капитан.
— Вот даже так?
— Вот даже так.
Жаль, под рукой нет книги. В заметках на телефоне написано много страничек с примерами не только таких вот мрачных разговоров, но и шуток в духе «он умеет обращаться с тесаком — все свиньи это подтвердят».
Как-то я чересчур проникся этим автором. Умеет он писать, скажем так, достоверно, что ли, брать тебя за шкирку и запихивать в созданный им мир. Погружение то еще, скажу я вам.
Отличный, блестящий роман.
Кто такой Билл Уизли?
Билл Уизли — гриффиндорец, который на два года старше главного героя и брата Чарли Уизли. На пятом курсе он становится префектом и считается одним из самых влиятельных учеников в школе. Его навыки в разрушении проклятия делают его естественным союзником и другом главного героя. Вы подружитесь с Биллом Уизли в 2-м году. Он становится старшим мальчиком на 7-м курсе (у вашего персонажа 5-й).
Когда вы станете друзьями, вы сможете пообедать в Большом зале, выпить сливочное пиво в ресторане «Три метлы» в Хогсмиде и поиграть в «Гобстоны» во дворе. Каждое задание представляет собой серию из четырех вопросов, которые вознаградят до трех бриллиантов, которые превращаются в опыт для уровня дружбы Билла. Требуемый опыт и награда за каждый уровень:
2 — 40 опыта, 5 драгоценных наград
3 — 70 опыта, 5 драгоценных наград
4 — 80 опыта, 5 энергетических наград
5 — 100 опыта, 5 энергетических наград
6 — 100 опыта, 10 энергетических наград
7 — 120 опыта, 10 энергетических наград
8 — 240 опыта, 15 энергетических наград
9 — 280 опыта.15 энергетических наград
10- 480 опыта, специальный свитер Уизли, вязанный миссис Уизли
Теперь мы рассмотрим ответы на все вопросы, которые Билл Уизли может задать во время заданий, которые вы с ним выполняете. Ответы, выделенные зеленым, стоят 10 баллов, тогда как ответы, выделенные желтым, стоят 5. На некоторые вопросы будут даны два ответа по 10 баллов. Вы всегда должны выбрать зеленый (10 баллов) ответ.
Еда с другом
У Билла есть две категории вопросов, когда вы вместе едите.Он либо спросит о вашем первом курсе, либо даст вам гриффиндорскую викторину.
Опишите свой первый год в Хогвартсе
Кто был вашим первым другом здесь?
Роуэн
Кто был вашим первым врагом?
Мерула
Где ты дуэль Мерула?
Двор Часовой Башни
Куда вы пошли в Косой аллее?
Ollivanders
или
Flourish and Blot
Как вы нашли проклятый лед?
Я последовал за Снейпом и Филчем
Как вы уклонились от миссисНоррис?
со сквозняком
Кто дал вам очки дома?
Флитвик
или
Дамблдор
Викторина Гриффиндора Билла Уизли
Кто наш глава дома?
Профессор МакГонагалл
Что вы связываете с нами?
Мужество
Что на нашем домашнем гребне?
Лев
Кто был нашим основателем?
Годрик Гриффиндор
Кто знаменитый гриффиндорец?
Джеймс Поттер
или
Сириус Блэк
Где наша общая комната?
Гриффиндорская башня
Кто наш дом Призрак?
Почти безголовый Ник
Play Gobstones
Билл играет хуже, когда он отвлекается, выберите ответы, которые больше всего отвлекут его.
Давайте играть, (Имя персонажа)!
Давайте найдем Проклятые Убежища
или
Давайте подготовимся к экзаменам
Как тебе Gobstones?
Давайте поговорим о ваших братьях и сестрах
или
Давайте поговорим о ваших оценках
Мой брат научил меня этому шагу.
Он должен быть лучше вас
или
Мой брат пропал
Вы можете быть лучше меня …
Я тоже лучший проклятый
или
Я секрет Уизли
Подождите, пока вы не увидите этот ход …
Я оборотень
или
Мне не интересно
Напиток Butterbeer
Докажите, насколько хорошо вы знаете Билла, отвечая на его вопросы.
Какая у меня фамилия?
Уизли
Кто мой глава дома?
Профессор МакГонагалл
Где мой папа работает?
Министерство Магии
Сколько у меня братьев и сестер?
шесть
Какова моя цель?
Стать проклятием
Где мы встретились?
Учебные площадки
Где я живу?
Нора
или
Ottery St Catchpole
Дополнительные квесты
В 4 классе у вас будет возможность убедить Билла присоединиться к вам в изучении Запретного леса.Он задаст вам следующую серию вопросов:
Почему ты хочешь, чтобы я ушел?
Вы естественный разрушитель проклятий
или
У вас больше всего опыта
Что если нас поймают?
Нас не поймают
или
Я возьму вину
Что бы подумал Rakepick?
Она хотела бы, чтобы мы ломали проклятия
или
Она хотела, чтобы мы рисковали
Я просто не уверен в этом …
Ты, Чарли, и я могу это сделать.
или
Мы должны разрушить это проклятие
Лес опасен…
Вот почему мы нуждаемся в вас с нами.
или
Это хорошая практика для вашей карьеры
Темный оккульт в Steam
Об этой игре
The Dark Occult — это психологически управляемая игра ужасов, которая ставит игроков в постоянное состояние тревоги, которое приводит к панике и ужасу. Действие игры разворачивается в распадающейся усадьбе с демоническими сущностями и крепкими связями с оккультизмом. Вы столкнетесь с гротескными существами, которые заберут вашу жизнь в любой момент. Ваша единственная цель — выжить.
В The Dark Occult игроки войдут в игру, исследуя, казалось бы, заброшенный дом, поглощенный демонической активностью.Игроки отправляются в Дом Аткинсона, чтобы расследовать необычные события, связанные со смертью владельца. Войдя в дом, игроки обнаруживают, что не могут уйти, и их преследует непрекращающаяся демоническая женщина, которая преследует их с убийственным намерением. Демонические артефакты должны быть уничтожены, чтобы выжить. Игроки должны быть осведомлены о каждом движении, повороте и повороте, поскольку женщина всегда скрывается. The Dark Occult полностью погружает игроков в среду, наполненную тревогой, паникой и реальными последствиями, которые наносят шрам.
Ключевые особенности:
Психологическая игра ужасов
The Dark Occult — это игра ужасов, в которой участвует демоническая женщина, которая отслеживает каждое ваше движение и готова нанести удар! Уничтожьте артефакты, чтобы убежать, но следите за своей спиной, поскольку кошмар становится все более отчаянным по мере приближения к освобождению.
Подготовка к панике
Главный враг — демоническая женщина, не привязанная к какому-либо конкретному месту или времени, оставляющая постоянное чувство надвигающейся опасности … и возможность для вас выпрыгнуть из своего места в любой момент !
Free Exploration
Исследуйте The Dark Occult в нелинейном стиле прогрессии с несколькими путями через дом.Квесты можно проходить в различном порядке от одного игрока к другому, каждый раз предоставляя уникальный и уникальный игровой процесс.
Жуткая атмосфера
В игре используются такие инструменты окружающей среды, как подробные визуальные эффекты, идеально синхронизированное аудио и готическая обстановка, которые передают и вызывают страх и панику у игрока. Игроки найдут много моментов, когда их глаза будут обманывать их, заставляя их думать, что в конце коридора скрывается существо, хотя на самом деле это всего лишь боковой стол, набитый предметами.
Описание содержания зрелых
Разработчики описывают содержание следующим образом:
Эта игра может содержать контент, не подходящий для всех возрастов, или может не подходить для просмотра на работе: «Частое насилие или кровь», «Общий зрелый контент»
,ESO Отголоски падшего дома Задание
Echoes of Fallen House — это квест подземелья в игре Elder Scrolls Online Morrowind. Этот квест отправляет вас в путешествие, чтобы собрать четыре подсказки, открыть двери, звоня в колокола в правильном порядке, и многое другое. Это довольно короткая, но интересная задача, с большой наградой за очки опыта и другие вещи.
Публичное подземелье Забытых Пустошей Квест
Отголоски падшего дома можно найти в публичном подземелье Забытых Пустошей.Вы найдете вход в это место в северной части Вварденфелла, к западу от святилища Долины Ветров. Вы не можете пропустить квест, как он дан Титисом Нирит, который стоит в подземелье, в нескольких шагах от входа. Он попросит вас найти его сестру.
- Вход в забытые отходы
Местонахождение Невены Подсказки Местонахождения
Это первая цель квеста. Четыре подсказки разбросаны вокруг гробницы Дринитов и пещер Когорунского района подземелья.Оба они связаны, и вы можете связаться с ними с самого начала.
Чтобы найти вход в Гробницу Дринитов, идите по тропинке от входа. Там должна быть дверь, которая ведет к могиле слева от вас. Пройдите через него и войдите в первую комнату справа от вас. Первая подсказка, Diviner’s Journal, стоит на столе рядом с розовыми свечами. Второй ключ — прямо перед входом в самую большую комнату. Рядом с большой урной есть крошечный столб с ключом проповеди Вакнера.
- Вход в гробницу Дринит
- Diviner’s Journal
- Проповедь Вакенера
Чтобы войти в Пещеры Когоруна, вы можете продолжить движение через предыдущую область. Если вы находитесь в начале подземелья, просто следуйте по пути на юг. Третья подсказка находится в верхней северной части, на деревянном ящике рядом с палаткой, недалеко от костра с множеством врагов.Четвертый ключ — Указ Хранителя — находится на тачке в юго-западной части Пещер Когорун. Это рядом с дверью, ведущей в Забытые Глубины, где находится наша следующая цель.
- Третья подсказка
- Указ опекуна
Заказ звонка в колокол — вход в Зал Вакенера
Эта часть подземелья называется Забытые глубины.Чтобы пройти миссию и войти в Зал Wakener, нам нужно будет позвонить в определенном порядке.
Решение этой задачи скрыто за колоколами. Если вы посмотрите на каменную дугу позади них, вы увидите шесть знаков, написанных на ней. Эти знаки такие же, как те, которые находятся перед каждым колоколом. Если вы будете следовать знакам на дуге слева направо и взаимодействовать с соответствующими колоколами, вы заставите их светиться и в конце концов откроете дверь.
Правильный порядок звонков в колокола слева направо (от большого к маленькому): 1-2-4-3-6-5.
Победите Вакенера Мараса и отнесите дневник Невены Тифису
Wakener Mara появляется перед большим огнем. Как только вы победите его, дневник Невены станет добычей. Именно там, где нерестится Марас. Когда вы завершите квест, передав дневник Титису в начале подземелья, ваш Mementos будет пополняться коллекцией Chime Dreamer’s Chime.
«Даже задыхаясь от пепла, этот колокол, извлеченный из Забытых Пустошей, испускает призрачный тон и светится при ударе.”
,